Л. В. Дорофеева

Демократия и соборность:

христианское прочтение Эсхила

в вузовском курсе литературы

Практический опыт показывает, что о православии можно гово­рить в лекции на любую тему, ибо мир един и все, что в нем происхо­дит, в конечном счете восходит к Первопричине бытия.

Динамичность нашей эпохи позволяет воспринимать многие яв­ления с принципиально разных сторон, - увы, не упраздняя нашей ограниченности, а лишь ее констатируя. Фантомы Горбачева и Ель­цина, оставаясь реальными субъектами истории, продемонстриро­вали нам весь драматизм мира иллюзий, в котором мы живем. Не успеешь снести какие-нибудь фолианты на свалку, обольстившись необратимостью хода событий, как оказывается - поспешил: «воз­вращаются ветры на круги своя» - и позавчерашнее вновь в фокусе всеобщего внимания.

Такой судьбы не может избегнуть демократия - наша боль, весна наших надежд и «зима тревоги нашей», о которой одни говорят, что у нас ее чересчур много, другие, - что слишком мало, а третьи, что ее у нас вообще нет.

Когда на лекциях случается открыть том Эсхила, то только о де­мократии и приходится говорить - и это прекрасная возможность поговорить о ней в контексте христианских ценностей. Цель этого доклада - не принести хвалу или хулу на алтарь демократии, а соот­нести ее с соборностью - христианским идеалом, неведомым язы­ческому миру, к которому принадлежал Эсхил.

М. Р. Тарасова

Духовное наследие И.А.Ильина

в практике высшей школы

И.А. Ильин (1883-1954) был человеком разносторонним Он известен как религиозный философ, блестящий публицист, редактор, издатель. Мы знаем его как теоретика искусства, литератуного критика, переводчика, оратора. Но, прежде всего, он был педагогом, педагогом по призванию, что называется - от Бога. Составляющие этого «гениального Дара» хорошо определил И. С. Шмелев в одном из своих писем: «...великолепное образование, - философское, правоведческое, богословское, эстетическое... универсальное!», плюс ум, вдохновение и труд¹.

В 1909 году, после сдачи экзаменов на степень магистра государственного права, И. А. Ильин был утвержден в должности приват-доцента кафедры энциклопедии права и истории философии Московского университета. С этого момента начинается его плодотворная педагогическая, просветительская деятельность.

Е. А. Иконникова

Русская художественная литература

в системе религиозного и научного познания

мира (теоретические аспекты)

До сих пор в различных научных кругах, чаще всего среди представителей точных научных дисциплин, бытует предвзятое мнение о том, что большая часть художественной литературы как прошлого, так и настоящего отвечает исключительно развлекательным, в редких случаях неназойливым дидактическим задачам. Потому и отношение к художественному тексту не может быть полноценным и серьезным ввиду его ненаучности. В ненаучности и в гуманитарной чудаковатости обвиняют и собственно самих литературоведов - специалистов в области изучения поэтики художественного текста и исторических этапов раз вития литературы. И, наверное, в глазах ученого-естественника совершенно абсурдным выглядит прозвучавшее в конце XX столетия за явление литературоведов о том, что современная наука о литературе с полным основанием претендует на статус «царицы наук».

Не стремясь окончательно и бесповоротно сломать существующее в сознании многих людей клише о бесполезности и даже научной ненужности художественной литературы и науки о ней, представим положение литературы в системе других видов человеческой деятельности и тем самым проиллюстрируем не иллюзорную, а дей­ствительную проекцию художественной мысли в современность.

С. А. Веднева

Искать своего Христа: штрихи к портрету

поэтессы Елизаветы Кузьминой-Караевой

(матери Марии)

Елизавета Юрьевна Кузьмина-Караваева (урожд. Пиленко) - русская поэтесса, входившая в литературное объединение акмеистов «Цех поэтов». В нем появилась первая книга ее стихов «Скифские черепки» (1912). На родине была опубликована и вторая книга «Руфь» (1916).

В эмиграции она известна как монахиня - мать Мария (Скобцова, по фамилии второго мужа). Говоря о ней, хочется вернуть из небытия старинные слова: мать Мария - преславночудный, т. е. великого достойный удивления человек, милосердием своим утверждающий идеал святости в столь безверный и жестокий век. Дан ей был великий дар материнской любви, и спасала она погибающих в этом мире братьев: в 30-е годы - русских эмигрантов, бродивших по горьким тропам чужбины, в 40-е - участников Французского Сопротивления, а также русских военнопленных и евреев, избежавших немецкого лагеря. Арестованная фашистами, мать Мария погибла в газовой камере лагеря Равенсбрюк 31 марта 1945 года. По свидетельву литературоведа К. Мочульского, хорошо знавшего мать Марию, она говорила: «Путь к Богу лежит через любовь к человеку, и другого пути нет ...»¹. Кроме православия, всегда нужна была ей родина - «родившая - Мать»: «Европа?.. По правде говоря, она просто для меня не существует. Я живу только Россией...»².

К сожалению, жизненный подвиг и творчество Е. Ю. Кузьминой-Караваевой оказались на родине забытыми. Но есть здесь одно удивительное «но»: ее трогательный портрет и детски чистый духовный облик давно и хорошо известны любителям русской поэзии.

Когда вы стоите на моем пути,

Токая живая, такая красивая,

Но такая измученная.

Говорите все о печальном,

Думаете о смерти,

Никого не любите

И презираете свою красоту –

Что же? Разве я обижу вас?.. –